Криминальное чтиво по-корсаковски

И сегодня в свои 82 года Анатолий Дмитриевич живет полноценной жизнью: выезжает на зимнюю рыбалку, занимается приусадебным участком, в бане, выстроенной несколько лет своими руками, поддает жар в парной за 100 градусов. В борьбе на руках, армрестлинге, легко даст фору молодым. Во всяком случае, еще несколько лет назад равных среди молодежи в этом виде спорта ему не было. Память ветерана сохранила множество историй со службы. Вот некоторые из них.

История про оперскую смекалку и пивную бочку

– В 70-е годы я служил инспектором уголовного розыска, – рассказывает Анатолий Дмитриевич. – Как-то раз на рынке, что был на Болотной улице (сегодня на этом месте расположилось здание таможенного поста) была необычная история. Прохожу через рынок, кореянки, продающие в рядах различную зелень, прекрасно меня знают. Отовсюду несется шепот: «Сунза, сунза…» – полицейский, значит.  На мне – пальто гражданское, но брюки – форменные, с кантом.  Около пивного ларька разгружают дубовые бочки с пивом.  Тут вижу, мужичок какой-то небольшого росточка, уже под градусом, около меня вертится. Как оказалось, он искал покупателя на дубовую бочку. Пришлось мне выступить в этой роли. Назвал он свою цену, по-моему, 20 рублей. По тем временам – хорошая цена. Почесал я якобы в раздумье затылок, махнул рукой: согласен!  И ему – ты только помоги с ней доехать до дома, а там и рассчитаемся сразу. Согласился, сели на остановке в автобус, поехали. Кондуктору я дал знак, что все в порядке, не надо трогать странного пассажира с дубовой бочкой. Доехали до столовой № 9, вышли из автобуса. Я дальше веду свою игру: давай, друг по лестнице поднимемся, а там – рядом.  Сразу деньги отдам за бочку.

– Да без проблем! – мужичок, уже представляя, как в его руках шелестят вожделенные купюры, разве что руки не потирал от радости. Жаль только, заняты они были ношей. Идем, поднимаемся по лестнице. Пыхтит, тащит бочку, мечтает о своем, о хорошем.  Поднимаемся на Советскую. Налево, в помещении, где сегодня находится редакция газеты, - городская прокуратура. Направо, в бывшем здании японской жандармерии, – милиция. Говорю ему: давай сюда, немного уже осталось.  В итоге, когда мужик очнулся и понял, что его провели, попробовал сопротивляться. Куда там – бесполезно! Приподнял его, затолкал вместе с бочкой в горотдел. Сотрудники – в недоумении: что это такое?! На первом этаже был кабинет ОБХСС (отдел по борьбе с расхищениями социалистической собственности), так мужичка сразу туда: разбирайтесь дальше сами. Милиционеры же, вспоминая порой недоуменный возглас несостоявшегося воришки: «Откуда ты на мою голову взялся!» – не могли сдержать смех: оформил Овдин мужика по назначению, не прилагая особых усилий…

Проделки форточника Базая

Учился в шестой школе мальчик примерно 11 лет, при рождении  его нарекли Игорем. Как полагается, было у него и прозвище – «Базай». Так его прозвали за то, что он не мог правильно выговорить слово «базар». Прозвенит в школе звонок на большую перемену, так Базай за эти 15 минут умудрялся совершить одну-три кражи в домах, расположенных под школой на улице Дачной. Уходят жильцы на работу, форточку откроют – мол, ничего не случится.  И не случалось бы, если бы не Базай. Маленький, щупленький, как умудрялся он пролезть в небольшое отверстие форточки – для всех оставалось загадкой. Прошмыгнет как уж в квартиру, золотишко, деньги, драгоценности мигом найдет, в холодильник заглянуть не забудет. И – поминай как звали, через 15 минут уже в школе, на уроке сидит. Знания прилежно получает. Я в ту пору нес службу участковым уполномоченным.  Улица Дачная входила в зону моей ответственности.  С ног, честно говоря, сбился: кто? Как? Когда?  И все же позже, хоть и знали уже все сотрудники милиции о существовании Базая, ничего не могли с ним поделать: где-то везение его выручало, где-то – простодушие, против которого порой и взрослый человек оказывался бессильным.  Никак не удавалось взять пацана с поличным.  

Попался же Базай на краже из магазина «Кулинария», расположенного на Корсаковской улице. Действовал он как обычно: в ночное время влез в форточку.  Прекрасно зная психологию заведующих, первым делом залез в стол, там взял ключи от сейфа, точнее сказать, от обычного железного ящика. Открыл его, забрал все деньги – кучу мелочи, купюры, сложенные в пачки и обвязанных резинками. Не забыл захватить с собой и несколько бутылок коньяка. Утром, когда поступило сообщение о краже в «Кулинарии», поехал на место происшествия. Вижу – форточка открытая, а на подоконнике следы от обуви маленького размера. Базай – больше некому! Отправился его искать. Жил Игорь с отцом в доме на улице Гвардейской, недалеко от лестницы, которая тянулась от почтамта.  В доме никого не оказалось. Пацаны подсказали, что искать Базая надо у друга-корейца, проживающего в частном доме рядом с кафе «Оазис». Захожу и вижу — мой подопечный, укрытый бушлатом, спит. Приподнимаю бушлат – под ним лежат пачки денег, маленькие шоколадки, две бутылки коньяка.  В карманах же – несколько килограммов мелочи, еле приподнял. На улице нашел двух женщин, они стали понятыми. Попросил их пересчитать всю мелочь и деньги в пачках. Базай в это время уже проснулся, сидит, смотрит исподлобья. На вопрос: где остальные деньги? Отвечает, что друзьям раздал. Привел его в городской отдел. Сидим у меня в кабинете, разговор взрослый ведем. Спрашиваю Базая: зачем воруешь? Отвечает, что скучно ему, хочется делать что-то необычное, дух захватывающее.  Потерян, в общем, пацан был для нормальной жизни. Свои ценности сформировались в душе. Позже иду по Кирпичной, вижу, Игорь сидит на мосту с удочкой, рыбу ловит. Увидел меня, улыбается: я на вашем участке ничего не брал. Как не брал, а на улице Толстого – кто постарался?  Насупился, моя работа. Прихожу в отдел, подхожу к участковому, ответственному за «землю». А он после заявления о краже в трансе сидит, не знает, с чего начинать раскрытие преступления.  Оказываю ему помощь и прошу, чтобы он Базаю не говорил, кто его сдал…

Как стукнуло Игорю 14 лет, ему за кражу очередную дали срок. Через три года в Доме культуры кто-то зовет меня радостно, смотрю, Базай повзрослевший. Отсидел свой срок. Но об исправлении, конечно, речь идти не могла. Спустя время Игорь вновь оказался на зоне. И хотя прошло уже много лет, вспоминая эпопею, связанную с подростком, не могу избавиться от мысли, что не все было сделано и мной, и школой в плане воспитания личности, не все струнки его души мы, взрослые, сумели затронуть…

Раскрыл убийство по горячим следам

8 марта пришел на службу.  А в горотделе уже шум какой-то, все озабочены, в воздухе чувствуется напряжение. Оказалось, что рано утром на улице Пролетарской был обнаружен труп женщины. И тут меня срочно вызывает начальник милиции Желудков. Оказалось, мне поручили раскрыть это преступление. Последними, кто видел девушку, были молодые люди в кафе «Оазис». Начал я опрос с официантки, обслуживающей накануне компанию молодых боровских ребят, состоявшую из 9 человек. Парни буквально на днях вернулись из рейса и не упустили возможность хорошо отдохнуть. Вместе с ними за столиком были и девчата, которые присоединились к вечеринке чуть попозже.  Из объяснений официантки выяснилось, что название судна  и где живут рыбаки она не знает, поняла только, что это ребята из БОРа. Логично рассудил, что, очевидно, проживают мои подозреваемые в общежитии, поехал туда. Администратор подтвердил, что ночью вся компания из 8 человек пришла из кафе, ребята посидели в холле и вскоре разошлись по своим комнатам. 8 человек? Но их же, как утверждает официантка, было 9?  Собрал я всех ребят в коридоре общежития. Объяснил им, что расследуется убийство. Они в шоке – мы ничего не знаем. Говорят, да был с нами еще один боровский, мы даже его имени не знаем. Подсел к нам за столик, вроде как и не выгонишь, так и остался до конца вечера.  Ощущение – скользкий человек. После их объяснений велел им оставаться в коридоре и никуда не уходить. А сам решил наведаться в отдел, уточнить какие-то моменты. Выхожу с администратором на лестницу, навстречу – молодой парень идет. Оказалось, тот, кто мне и был нужен – девятый из компании. Задержал его, привез в горотдел. Как потом оказалось убийца (а это был именно он!) приехал в общежитие, чтобы забрать свои вещи. Уже заказал такси, которое должно было отвезти его в аэропорт на самолет. А там – материк, и – ищи иголку в стоге сена. Но о планах преступника стало известно позже. Пока же задержанный держался уверенно: проводил девушку до дома, распрощались у подъезда, и я ушел к себе в общежитие. По пути домой зашел к своему земляку на судно, там они еще посидели часов до четырех утра, а потом он ушел в общежитие досыпать. Решил я наведаться на судно. Знакомый подозреваемого действительно подтвердил его слова. Снова пошел в боровское общежитие, чтобы проверить комнату. Как оказалось, с Игорем (так звали задержанного) жил в комнате еще один парень. Расспросил я его, он показал мне место, где хранились вещи. Открываю шкаф – пусто, выдвинул один из ящиков, а там в углу сверток какой-то лежит. Разворачиваю, а это – нейлоновая рубашка по локоть в крови. Пазл сложился. Еду в горотдел. Захожу в кабинет, там наши ребята разговаривают с Игорем.  Разворачиваю рубашку, показываю. Изменился он в лице, зубы стиснул, опустил голову. Все ясно. Его ответ на вопрос: за что убил? – меня поразил. Как оказалось, девушка в разговоре обозвала его бичом, и он нанес ей несколько ударов маленькими маникюрными ножницами. Последний из них (как оказалось – роковой) был нанесен в глаз. Девушка погибла на месте. Меня всего затрясло, готов был порвать негодяя на месте. Сдержался. На службе ребята меня поздравляли с оперативным раскрытием преступления – меньше чем за сутки преступник был изобличен. Все были уверены, что убийце светит вышка. Но суд осудил его на 14 лет. Люди возмущались, были недовольны приговором. Но советский суд, говоря словами известного персонажа советского кино – «Самый гуманный в мире…». 

Работа на земле

Вскоре после того, как я поступил в школу милиции Хабаровска, мне присвоили звание старшины и перевели на должность участкового уполномоченного. Для того, чтобы читатели могли представить себе весь объем работы и территорию, находящуюся «в моем подчинении», назову ее границы. Начиналась моя «земля» от улицы Красноармейской, далее – вверх до парка культуры и отдыха, включая непосредственно зону отдыха; мореходная школа с улицей Дачной, спуск к улице Нагорной, где бежит речка  Корсаковка (в то далекое время она вытекала из небольшого озерка в начале Нагорной); далее –  улица Советская до управления геологоразведки;  мост на реке на выезде из города в направлении Раздольного. В зону моей ответственности входила и улица Гвардейская, включая лестницу, ведущую вниз, от современного почтамта.  На вверенной мне территории проживало более 2500 корейцев.

При японском правлении на Сахалине корейцы находились на положении людей «второго сорта». При встрече с японцами (неважно с кем!) на улице они обязаны были кланяться, сложив ладошки. Боялись хозяев жизни – ужас. Японцы били их бамбуковыми палками.  Естественно, что свой менталитет корейцы автоматически перенесли на русских. И при встрече на улице так же, как и при японцах, продолжали низко кланяться, приветствуя жителей города русской национальности, вплоть до 70-х годов прошлого века.

В один из летних дней ко мне в кабинет забегает молодая женщина, плачет: бьет меня муж, выгоняет из дома. Идем на Гвардейскую, большой частный дом японской постройки был расположен рядом с лестницей «с тысячью ступенями», как ее в то время назвали жители города. Заходим, дом пустой, никого нет. Женщина показывает пальцем на стену, обклеенную обоями. Присмотрелся, а там контур дверцы виднеется – вход в другую комнату!  Открываю, сидят на ковре шесть корейцев, в годах уже. Попросил их подняться и отойти в сторону.  Приподнял ковер, а там – карты игральные, купюры денег. Карты – черные, будто гудроном замазанные, на наши, русские, мало похожи. На них – изображение оленя, на рогах его – цветочки. Заставил игроков сложить деньги, карты в мешок, валявшийся здесь же, в комнате, привел их в горотдел. В то время в городе хватало подпольных игровых домов. Вход туда был строго своим. Конспирация была на высоте – игрокам светил реальный срок. И все же, многие из корейцев не могли преодолеть свою страсть к игре. Бывало, за ночь проигрывали свои месячные зарплаты. При этом употребляли опий. С этим зельем связана еще одна история. Как-то в горотдел милиции позвонил гражданин: наткнулся в Мерейской долине на две делянки мака. Прибыли, замаскировались на местности, ждем. Видим, идут, согнувшись в три погибель два корейца. За спинами – рюкзаки. Пришли к полянке, подготовились употребить. Задержали их, обыскали. Нашли гашиш, граммов 400 – брусок, похожий на черное хозяйственное мыло. Доставили в горотдел милиции, взяли показания. Впрочем, как говорит известный ведущий популярного милицейского сериала времен советской эпохи, – «это уже совсем другая история…».

 Записал  Юрий ФЕЛИЦЫН