Дважды рожденная: история Раисы Васильевны Арзамасцевой и её жизни в немецком концлагере

Почему «дважды»? Ведь в паспорте и во всех документах нашей героини вписана дата рождения: 28 мая 1937 года. На самом деле родилась Раиса Васильевна 28 мая 1933 года. Дело в том, что после того, как узников лагеря для рабочей силы из восточных стран в г. Эрфурт, где в течение продолжительного времени вместе с родителями, сестренками и братишками содержалась десятилетняя Рая, освободили, ей на вид можно было дать не больше 6-7 лет. И в свидетельстве о рождении появляется лаконичная запись: год рождения – 28 мая 1937 года. А день освобождения из концлагеря, 27 января 1945 года, по праву стал для маленькой девочки вторым днем рождения.

…Корсаковский пансионат для пожилых и инвалидов. На стук в дверь мне открыла миловидная пожилая женщина с убеленными сединой кудряшками волос, доброй улыбкой и располагающим к себе выражением лица. Аккуратный костюм, с фигурными белыми вставками, на груди – различные юбилейные медали, украшения. Главное из них – миниатюрная копия-макет шахтерской лампы, которую вручили Раисе Васильевне за добросовестное отношение к своей работе в качестве медсестры на шахте в поселке Шебунино Сахалинской области.

Мы сидим с хозяйкой за кухонным столом, беседуем. Из нескончаемого диалога постепенно вырисовываются события тех далеких страшных дней детства, опаленных войной и пребыванием в немецком лагере, одном из самых жестоких и одиозных концлагерей гитлеровской Германии.

РОГАЧЕВ – ЛЮБИМЫЙ ГОРОД

Белорусская ССР, Гомельская область, город Рогачев с 17-тысячным населением – здесь и появилась на свет героиня нашего очерка. Город считался крупным культурным и промышленным центром с развитыми речными, шоссейными и железнодорожными путями. Бренд Рогачева – всем известная баночка со сгущенкой – появилась уже в 1938 году. И завод успешно действовал, как и другие предприятия, – мебельная и картонная фабрики, кирпичный и дегтярный заводы. Немецко-фашистская армия захватила Рогачев практически сразу после начала Великой Отечественной войны. В ходе первого контрнаступления бойцов Красной Армии город освободили. Но уже в августе 1941 года он снова оказался в руках у неприятеля. Родители Раисы Васильевны, супруги Боженковы, – важные участники ее более чем двухчасового повествования о военном детстве. Поэтому о них – несколько подробнее.

Папа – Боженков Василий Михайлович, 1906 года рождения. Окончил Ленинградскую лесную школу, работал лесничим – ежедневно делал обход обширной территории. Попутно освоил профессию кузнеца. Кузнечное мастерство оказало ему неоценимую услугу в годы войны, когда буквально спасало семью от голодной смерти. Отец принимал участие в войне с белофиннами, считался участником Великой Отечественной войны. Перед самым началом ВОВ семья получила извещение о том, что Василий числится без вести пропавшим. Но об этом – несколько ниже. Мама – Корнышева Ольга Ивановна, 1908 года рождения, окончила педагогический институт, работала в детском доме воспитателем. Здесь жили дети репрессированных родителей, у молодого педагога был свой класс. В свободное же от работы время (хотя, кто скажет: где границы этого времени!) Ольга Ивановна с подвижниками ходила по близлежащим деревням – агитировала за культуру, образование, новый образ жизни…

БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИЙ

Когда глава семейства ушел на войну с белофиннами, дома, в Рогачеве, остались мама, Ольга Ивановна, а с ней (мал мала меньше!) – пятеро детишек. Большое семейство в силу ряда причин ютилось по съемным квартирам. Позже переехало на тихую зеленую улицу, Цемермановскую, названную в честь погибшего пограничника, осуществляющего досмотр в поездах, прибывающих из-за границы. Бабушка, мама отца, жила рядом с Днепром, в своем доме. В один из не самых радостных дней 1940 года Ольга Ивановна получила извещение, что ее муж, Василий Михайлович, пропал без вести.

Семье стало трудно выживать. Мама, как вспоминает Раиса Васильевна, обратилась к местным властям: помогите многодетной семье! Но в райсовете лишь развели руками: такой возможности у нас нет, всем трудно. Тогда мама, недолго думая, пишет письмо Сталину, где рассказывает о бедственном положении семьи и просит о помощи. Спустя короткое время, приходит ответ: «Ваше письмо переадресовано председателю Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинину». И вскоре случилось чудо: местные власти забегали, засуетились – вмешательство «всесоюзного» старосты, как любовно называли в народе Калинина, возымело действие. Как по мановению волшебной палочки, семье, ранее снимавшей комнату, выделили большую светлую квартиру в доме напротив вокзала, завезли «гору» продуктов, включая деликатесы, обеспечили всей необходимой одеждой и обувью. В общем, отношение кардинальным образом изменилось.

1941-Й, РОКОВОЙ

22 июня, 1941 года, воскресенье. Мама с утра ушла в одну из деревень, здесь у нее была запланирована лекция. Детишки находятся дома под присмотром соседей. В 12:15 прерываются все радиопередачи и следует обращение В. М. Молотова, народного комиссара иностранных дел СССР, выступившего с заявлением о нападении Германии на Советский Союз. В городе творится что-то непонятное: хаотичное движение транспорта, озабоченные хмурые лица горожан, около военкомата толпится большая очередь, состоящая в основном из молодых парней. Брат отца, курсант танковой школы из Минска, нашел возможность забежать на минутку к Боженковым: их эшелон отправляется на фронт! Семье также следует эвакуироваться вглубь страны. Впрочем, к моменту, когда прибежала домой взволнованная мама, местные власти уже выделили многодетной семье повозку и лошадь. Под грохот канонады перенесли вещи в повозку, и – из города, в неизвестность.

«Неизвестность» же таила в себе множество неприятных моментов. Только семья по шляху выбралась из города, как на опушке леса повозку остановили три бородатых мужика с винтовками. Недобро улыбаются: «Драпаете коммуняки?». Возчика сразу расстреляли. Себе забрали часть вещей и сильно пнули маму, которая кубарем полетела с небольшой возвышенности вниз. Поднялась, вместе с детишками собрали оставшийся скарб, пошли дальше. Подошли к Днепру, просят лодочника перевезти на другой берег, а тот и не в курсе, что началась война, – думает, что звуки взрывов от браконьеров, которые глушат рыбу. Перевез беженцев, плату за работу взял вещами. Только переправились, пошли по лугу, появились немецкие самолеты и давай строчить из пулеметов. Мама с детьми залезла в ивняк, росший у берега, – присели, дождались, когда улетят прочь истребители.

Зашли в деревню, сказали, что продвигаются на восток. Их «обрадовали»: впереди – немцы, возвращайтесь обратно! Не послушались, отправились дальше. Крупные города – Смоленск, Брянск – обошли стороной, по деревням просили подаяние. В одной из деревень им показали повешенных на площади людей, посоветовали вернуться в родной город. Дали немного хлеба, несколько картофелин – идите с Богом! Делать нечего, впереди пути нет. Возвратились обратно, в Рогачев.

В НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИИ

Пришли на родную улицу, подошли к дому, где жили, и тут на крыльцо выходит парень, так называемый русский немец: при галстуке, в гражданском френче, на ногах – высокие сапоги, брюки с застежками. В руках – две детские туфельки, помахивает ими: «Ну что, москали, вернулись? Мы скоро до Москвы дойдем!». И прогнал семейство прочь.

Отправились к бабушке. А та их обрадовала: отец с фронта вернулся! Но сейчас он находится в жандармерии. Там пытались допытаться, с какой целью и зачем Василий вернулся в город. Оказалось, что, когда мама с ребятишками покинула Рогачев, и в нем еще находились наши войска, появился Василий Боженков. Ему дали задание – оставаться в городе после его оккупации немцами и вести подпольную борьбу, держать связь с партизанами. Придумали легенду, по которой отец возвратился после санатория в родные места, выдали документы инвалида первой группы. В жандармерии ему не поверили, все пытались поймать на несоответствии. Но он стоял на своем. Отпустили домой, но чуть ли не ежедневно приходили, били. Пытались выведать правду. Но глава семейства был непреклонен: я инвалид, ничего не знаю. В итоге его оставили в покое, но все равно присматривали за ним – периодически появлялись в доме бабушки и избивали.

Однажды жандармы устроили Василию Михайловичу что-то наподобие имитации расстрела. Оттащили от него плачущих детей, поставили к стене дома. Валерия, старшая сестра Раисы, рыдает. Упала на колени перед предателями: не убивайте, пожалейте папу! Те поверх деревьев в саду выпустили несколько длинных очередей из автомата и ушли прочь. А отцу вскоре соседи помогли устроиться в кузницу, которая находилась недалеко от двух водонапорных башен на вокзале; здесь формировались составы, отправляющиеся с награбленным имуществом на запад, в Германию. Мимо же станции проходили эшелоны с различной тяжелой техникой – танками, пушками, самоходными установками – на восток нашей страны.

Глава семьи начал работу в кузнице, через несколько дней ему в помощь назначили мужика по имени Коваль. Он все пытался влезть в душу к Василию – подбивал его на различные подвиги, вроде достать оружие и напасть на немецкую охрану вокзала. Но тот понимал, что помощник работает на немцев и не поддавался на его уговоры.

ДВАЖДЫ С ПОЛНЫМ НА ТО ОСНОВАНИЕМ МОЖЕТ СКАЗАТЬ

Почему «дважды»? Ведь в паспорте и во всех документах нашей героини вписана дата рождения: 28 мая 1937 года. На самом деле родилась Раиса Васильевна 28 мая 1933 года. Дело в том, что после того, как узников лагеря для рабочей силы из восточных стран в г. Эрфурт, где в течение продолжительного времени вместе с родителями, сестренками и братишками содержалась десятилетняя Рая, освободили, ей на вид можно было дать не больше 6-7 лет. И в свидетельстве о рождении появляется лаконичная запись: год рождения – 28 мая 1937 года. А день освобождения из концлагеря, 27 января 1945 года, по праву стал для маленькой девочки вторым днем рождения.

С ДРОТИКАМИ ПРОТИВ НЕМЦЕВ

Осенью 1941 года маленькой Рае исполнилось только 8 лет. Она, конечно, многого не понимала, действовала неосознанно. Но, тем не менее, вместе со старшей сестрой и отцом уже принимала участие в подпольной борьбе, внесла свой вклад в общее дело Победы над врагом! Задания же от папы девочки выполняли самые разнообразные. Один раз старшая предлагает младшей пойти погулять рядом с железной дорогой. Гуляют, мимо идут чередой эшелоны на фронт с различной техникой. Виктория и говорит, вроде как в шутку, что Рая, наверное, и считать не умеет. А та уже первый класс окончила – начинает считать проходящие мимо вагоны. Считают наперегонки, потом сверяются. Вика в уме подсчитает общее количество и – домой идут, где их ждет отец.

В Германию шли составы не только с награбленным имуществом. Вывозили немцы вагонами и зерно, различные овощи, продукты питания, все, чем так богата белорусская земля. Однажды папа научил сестер, как по запаху определять, в каком из вагонов находится зерно. Сделал дочуркам небольшие металлические дротики, которые они спрятали в траве неподалеку от железнодорожной станции. А потом старшая сестренка предлагает младшей поработать. Рая думала, что будут охотиться на лягушек. Но оказалось, что дротики предназначаются для другого дела.

Стемнело, на станции бряцают буфера составов, стоит шум. Девочки, пробравшись под один из вагонов, где везли зерно, проковыряли между плотных досок пола дротиками отверстие одно, другое, третье. Зерно невидимой струйкой начинает сыпаться на землю. Вскоре состав отправляется в путь. Сестры, набив под платья крупу, подпоясавшись, возвращаются домой. Когда же поезд придет на конечную станцию, в Германию, большая часть вагона с зерном, где поработали Вика и Рая, окажется опустошенной…

Довелось сестрам относить и донесения – партизанам постоянно требовались новые данные о немецких войсках. Как-то нужно было доставить важное сообщение в местечко Тихиничи, где родился Василий Михайлович. Мама плакала. Не хотела отпускать дочерей. Но – делать нечего. Сшила бабушка полотняные сумки (торба называется) на широких лямках, в одну вшито сообщение. Через плечо – и в путь. Якобы они милостыню просят. Подошли к мосту через приток Днепра Друть, а там с двух сторон – наряды немцев, охраняют важный объект. Проверка. Скучно немцам, стали пугать детей: «пуф-пуф!», и автоматы на них наставляют. Посмеялись и отпустили.

Пошли сестры дальше. В лесу, неподалеку от реки, увидели страшную картину: лежат вповалку люди расстрелянные, без верхнего белья. Испугались. Рванули, только пятки сверкали, нашли дом связного, передали ему сообщение. Задание отца было выполнено…

ЗВЕРСТВА ФАШИСТОВ

Дом бабушки, где проживала в оккупации семья Боженковых, находился рядом с кладбищем. Однажды девочки возвращались из города домой и решили сократить путь, пройдя через погост. Идут, немного не по себе. Видят – ров тянется свежевыкопанный, песком золотистым завален. А в одном месте – часть тела расстрелянного человека в гражданской одежде видна. Прибежали перепуганные сестрички домой, папе все рассказали.

О том, какие ужасы, невзгоды и страдания пришлось испытать населению родного городка, Рая узнала позже, когда повзрослела. А испытания действительно выпали суровые. 932 дня оккупации сопровождались массовыми грабежами, насилием и убийствами местных жителей. Одним из основных мест казни стал берег реки Друть вблизи старой картонной фабрики. Здесь каждый день слышались выстрелы и погибали люди. Расстрелянных бросали в специально вырытые ямы шириной 2 м и длиной в 10 м. Весной 1942-го, во время сильнейшего паводка, вышедшая из берегов река размыла захоронение. Сотни полуразложившихся трупов унесло течением. Тогда гитлеровцы заставили местных жителей баграми вылавливать тела и закапывать снова.

В городе действовали два гетто. Сюда сгоняли еврейское население не только из самого Рогачева, но и из близлежащих деревень. Всего на территории Гомельской области немцы организовали более сотни мест принудительного содержания. Еврейское население безжалостно уничтожалось. Василию Боженкову многие еврейские семьи обязаны своим спасением. Он днями работал в кузнице, а темными ночами тайком переправлял на другую сторону Днепра людей, по сути дела, приговоренных к неминуемой смерти. Как-то раз домой к Василию прибежала соседка – еврейка Настя с пустым ведром для воды: «Приходили жандармы. Пытались узнать, где муж прячется, могут его забрать. Кузнец ведро пустое в колодце утопил, связал из тростника плавсредство, и ночью помог девушке переправиться на другой берег. Настя выжила в страшной мясорубке войны. А после ее окончания семьи еще долго дружили между собой…

АВТОРСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Раиса Васильевна во время рассказа о военном времени не упомянула о том, что у отца, Василия Михайловича, имеются награды. В их поиске автор публикации зашел на ресурс POISK.RE, электронный банк документов периода Великой Отечественной войны, составленный по материалам Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО). Среди 10 военнослужащих с одинаковыми фамилиями и одноименными именами и отчествами, нашел и «нашего» Василия Боженкова: Белорусская ССР, Гомельская обл., Рогачевский р-н, д. Тихиничи. Награжден орденом Отечественной войны I степени. Дата представления к награде: 06.04.1985. Инициатор: Министр обороны СССР.

Как видим, все сходится – и год рождения, и место, где родился Василий Боженков. Неизвестно, за какие именно заслуги перед Родиной, спустя десятилетия после окончания войны, ему посмертно вручили столь высокую награду. Вполне вероятно, что за спасение сотен еврейских жизней…

В КАЧЕСТВЕ НАКАЗАНИЯ – ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ

Как-то раз Василий Михайлович получил от жандармов задание: подковать две пары лошадей. Подковал, да и забыл, других дел – непочатый край. А лошади – возьми и пали все. Почему – никто не знает. Жандармы заявились к кузнецу и ну, допытываться, что он сделал с животными?

Глава семейства ни в чем не сознается: работу выполнил хорошо, вы сами ее принимали. Ушли жандармы, через несколько дней приходят снова: «Ты нанес вред немецкой армии, поэтому тебя приговорили к расстрелу!». Через два-три дня опять приходят: «За вред, причиненный немецкой армии, ты должен отработать». А отец и не против, готов получить задание, «загладить» вину перед немцами.

Но отрабатывать Василию Михайловичу пришлось не в кузнице, а, как оказалось впоследствии, в лагере для рабочей силы из восточных стран в Германии. А – самое страшное и нелепое: не одному, а со всем своим многочисленным семейством…