В библиотеке № 17 вспоминали о тех, кто освобождал и отстраивал Корсаков

– Вернее будет сказать, что меня внесли на руках, – с улыбкой поправляет Алла Александровна. – В Отомари, как тогда называли Корсаков, вместе с советскими войсками приехала моя мама. А вместе с ней и я, кроха, которой в те августовские дни и двух лет не было.

Моя мама, Евгения Михайловна Панфилова, была коренной сахалинкой, как и ее родители, мои бабушка и дедушка. Они родились и всю жизнь прожили в Александровске-Сахалинском. К 1937 году у них было девять детей – четыре дочки и пять сыновей. В 1937-м отца и кормильца большой семьи Михаила Панфилова арестовали и расстреляли как врага народа. Конечно, потом его полностью оправдали. Начиная с 37-го года, бабушке пришлось одной растить такую ораву! И ведь всех выкормила, вырастила хорошими людьми.

В 1945 году трое ее детей ушли с Сахалина на фронт, защищать свою большую Родину – Советский Союз. Старший сын Петр погиб. Второй сын Федор был несколько раз ранен, но остался жив. После войны вернулся на Сахалин. Жил и работал в Тымовском. Вместе с братьями ушла на фронт и моя мама. Она была медсестрой. О себе рассказывала скупо. Говорила, что просто делала все, что полагалось делать по службе. Пока шел бой, под пулями и разрывами снарядов перевязывала раненых. Потом вытаскивала к своим позициям. А сама снова по-пластунски ползла в гущу боя. Я родилась в январе 1944 года в госпитале, где мама оказалась после тяжелой контузии, а потом работала инструктором по подготовке медсестер для отправки на фронт. Но мой родной отец погиб до моего рождения. Он только знал, что мама ждет ребенка, а что у него появилась дочь, этого узнать не успел. Еще мама вспоминала, что пеленок не было, меня заворачивали в солдатские портянки. Когда мне исполнился год, она отвезла меня к бабушке в Александровск, а сама осталась работать медсестрой в сахалинском госпитале. Так, в августе 1945 года оказалась в Корсакове.

– Получается, Ваша мама была свидетельницей боев за освобождение Южного Сахалина. Что она об этом вспоминала?

– Говорила, что бои были тяжелые. Японские войска сначала оказали жесточайшее сопротивление. И только мужество и отвага, с которым наступали наши бойцы, сломили их упорство. В лесах вдоль дороги с севера на юг Сахалина, по которой мама добиралась в Корсаков, было много убитых, которых еще не успели тогда похоронить. Видеть это было невыносимо тяжело.

– Каким был Корсаков в 1945 году, Вы, конечно, не помните? В два года ребенок еще мало что понимает.

– Но ведь судьба у нашего города складывалась так, что он долгое время почти не развивался. Надо было поднимать промышленность, сельское хозяйство. На строительство жилых домов времени и сил не оставалось. Поэтому и в 50-е годы Корсаков мало отличался от того, каким был в 1945-м. А это время я отлично помню.

– Тогда вернемся в сороковые и пятидесятые годы. Каким был тогда Корсаков?

– Малопригодным для жизни. Пыльным летом, грязным осенью и весной, а зимой, занесенным по крыши. Из жилья – только бараки. Не хватало самых необходимых вещей. Картошку, морковь, лук, фрукты сюда привозили только сушеными.

– И все-таки Ваша мама решила здесь остаться. Почему?

– Дело в том, что в одной из корсаковских воинских частей служил мой отец. Здесь снова надо рассказать о маминой личной жизни. На Сахалине она встретила очень хорошего человека – Александра Мулахметова. Они поженились, всю жизнь прожили в любви и согласии. Александр Николаевич меня удочерил. Поэтому я по отчеству Александровна. Потом родилась моя младшая сестра. У нас была дружная, счастливая семья. Всегда считала, что я старшая и любимая папина дочь. О том, что отец мне не родной, узнала, когда стала взрослой. Но это – сложная история. О ней надо отдельно рассказывать.Если говорить о послевоенном Корсакове, то надо поклониться тем людям, которые его поднимали и отстраивали. Это было закаленное войной поколение. Они от трудностей не убегали, умели их переломить. Чтобы восполнить недостаток свежих овощей и фруктов, сахалинцы поодиночке или целыми трудовыми коллективами ходили в лес за ягодами, грибами и другими дикоросами. И вот что интересно – никто тогда не боялся ни медведей, ни клещей. Как будто их не было! Выручала квашеная капуста. На зиму ее заготавливали целыми бочками. Держали в холодных коридорах, где она зимой застывала. Потом ее приходилось колоть острым ножом. Так и ставили на стол в мелких льдинках.

– Старожилы вспоминают о том, что одной из самых острых проблем старого Корсакова была нехватка жилья?

– Да, с этим было невероятно тяжело. Родителям с великим трудом удалось получить однокомнатную квартиру в конце улицы Толстого. Весной там поднимались грунтовые воды, и мы дома ходили в резиновых сапогах. В бытовом отношении было настолько трудно, что мама долго не устраивалась на работу. Была домохозяйкой. Но жизнь все равно казалась интересной, по-настоящему радостной, светлой. В школах иногда от холода дрожали, сидели в пальто. Но праздники, утренники проходили шумно и весело. Мама была замечательной портнихой и постоянно шила разные костюмы для школы. В городе имелось много спортивных секций. На стадионе жизнь кипела, каждую неделю проводили какие-нибудь соревнования. Мы, дети, трудности принимали без хныканья. Задора было столько, что могли бы с нынешним поколением поделиться.

Помню такой случай. Из школы на улицу Толстого, где мы жили, надо было спускаться по лестнице. Но мы считали, что это долго. Садились на портфели и с криком, хохотом скатывались с горы. Машин тогда было мало. Зато однажды мы с сестренкой на портфелях скатились прямо под ноги отцу. В семье у нас никто никогда голос не повышал. О том, чтобы руку поднять, даже речи не было. Но в углу мы в этот день долго простояли…

О Корсакове могу говорить бесконечно. Это то место, где я выросла, поучила профессию, где всю жизнь прожили мои родители. Теперь живет моя сестра. Корсаков – город моей судьбы.

– И все-таки Вы теперь живете в Новосибирске?

– Мой муж – сибиряк. Не мог жить нигде, кроме Сибири. Пришлось уступить. Но с родным городом я не расстаюсь. Постоянно приезжаю сюда. Раньше привозила своих дочерей. Потом внуков. А теперь и правнуков. В этот раз мы приехали с младшей дочерью, с ее сыном, а моим внуком Володей, с внуком старшей дочери, моим правнуком Мишей. Вот такая компания из разных поколений нашей семьи. Побывали в Александровске, родном городе моей мамы. В Тымовском. Там на мемориале среди других имен фронтовиков с гордостью прочли имена маминых братьев Петра Михайловича Панфилова и Федора Михайловича Панфилова. Конечно, походили по Корсакову. Здесь каждое место для меня – памятное, дорогое.

– Наш город у моря сейчас сильно отличается от того, каким увидели его Ваши родители, каким он был в Вашем детстве. Целые кварталы новых домов. Комфортные школы, детские сады. Скверы, набережная... Но что на Ваш, личный, любящий и поэтому особенно требовательный взгляд, особенно изменилось?

– Корсаков стал удивительно зеленым и цветущим. Цветы всюду! И еще я отметила, что с каждым годом все бережнее становится отношение к памяти о Великой Отечественной и Второй мировой войнах. Это видно в том, как оформлен обелиск, как все устроено в аллее рядом с ним. Третьего сентября прошел потрясающий праздник. Огромное спасибо всем, кто заботится о сохранении памяти о фронтовиках, тружениках тыла и тех, кто освобождал Сахалин! Я думаю, что, если бы мои родители дожили до этих дней, они были благодарны именно за это.